Хотя мы уже описали этот торжественный танец в главе о танцевальной технике до XVI в., но о нем полагаем необходимым сказать еще несколько подробностей. Танец этот в царствование Людовика XIV значительно усовершенствовался и даже видоизменился; танцмейстеры обратили на него особое внимание благодаря тому, что куранта была одним из излюбленных танцев «короля-солнце».
В это время куранта не имела уже ничего общего с тем танцем, который под этим названием описан у Карозо и Туано Арбо и который у Рамо известен под названием «бокана». Куранта, подобно вымиравшей паване, была вступительным танцем на балах. Она состояла из простых и двойных па. Это было непрерывное движение вперед, иногда приукрашенное прыжками.
Балы при дворе Людовика XIV имели вид торжественных празднеств. Один современник описывает бал, данный королем в честь обручения герцога Бургундского. Версальскую галерею, как говорит он, разделили золочеными перегородками на три отделения. В середине был центр бала; тут было устроено возвышение, покрытое коврами, обставленное бархатными креслами, на которых сидело высшее придворное общество. Вокруг были расставлены кресла для дипломатов, военных; позади стулья для высокопоставленных лиц. Направо и налево шли галереи для зрителей и еще одна галерея для оркестра, состоявшего из 24 скрипачей, 6 гобоев и б флейт (нежных).
Галерея освещалась громадными хрустальными люстрами и жирандолями. Повсюду блестели бархат, золото, серебро, парча и драгоценные камни. Король разослал приглашения всем знатным лицам с просьбой явиться в самом полном параде. Самые бедные костюмы кавалеров оценивались в 400 пистолей. Бал был открыт курантой, которую танцевали герцог и герцогиня Бургундские; затем герцогиня пригласила английского короля, герцог — английскую королеву. После этого пары менялись кавалерами и дамами, и, таким образом, проходил весь цвет придворной знати с Людовиком во главе. Герцог Шартрский и принцесса Конти протанцевали менуэт и сарабанду.
В скользящем смыкании ног сказался темперамент француза, грациозно наклонявшегося и манерно двигавшегося по паркету. Переделанная французами павана превратилась в трехтактный, элегантный, гибкий и изысканный танец — куранту.
Танцуя куранту, кавалер и дама либо параллельно повторяли все па, либо делали их, симметрически расходясь в разные стороны. Фигура танца представляла собой либо овал, а при виртуозном исполнении — прямоугольник, при котором гораздо удобнее можно было производить ряд поворотов и боковых па. Перенесенный из Италии танец этот в значительной степени преобразился при французском дворе. Тут сказались присущие французам вкус и умение применять чувство ритмичности к поступательным движениям вперед; при этом красота танцев выражалась вполне наглядно, благодаря грациозным движениям рук, что всецело зависело от самых па, служивших как бы указателем для общей гармонии корпуса танцующих. Руки по отношению к туловищу составляли изящную раму к картине. В куранте теория движения рук доходила до мелочного педантизма. При исполнении куранты делали наклонные па, которые производились во время нагибания («coupes»), затем скользили с приподнятыми каблуками и в заключение — смыкали ноги, как бы скользя по паркету. Грациозно наклоняясь и скользя по паркету, француз прежнюю тяжеловесную павану превратил в элегантный, гибкий и изысканный танец — куранту.
К началу XVIII ст. куранта, показавшаяся хотя и красивой, но слишком скучной, отжила свой век. Ее забыли, и она, как мы уже говорили, уцелела только как упражнение в балетных школах.
Салонный менуэт («маленький танец») образовался из провинциального бранля, хоровода обитателей Пуату. Этот танец называют диким цветком, пережившим эволюцию садовой культуры, совершенно непохожим на свой первообраз из Пуату. Ни один танец в истории искусства не пользовался таким широким успехом, как менуэт. В нем выразилось все изящество и изысканность XVIII в. Он нам завещан окруженным ореолом красоты. Лучшие поэты посвящали ему стихи. Знаменитые художники бесконечно варьировали на своих рисунках очаровательные позы этого танцевального объяснения в любви. Цитируют даже слова учителей, которые приходили в восхищение при виде хорошо танцующей пары.
